Я боюсь, чтобы ты мне чужою не стала ...
Я боюсь, чтобы ты мне чужою не стала,
Дай мне руку, а я поцелую ее.
Ой, да как бы из рук дорогих не упало
Домотканое счастье твое!
Я тебя забывал столько раз, дорогая,
Забывал на минуту, на лето, на век, -
Задыхаясь, ко мне приходила другая,
И с волос ее падали гребни и снег.
В это время в дому, что соседям на зависть,
На лебяжьих, на брачных перинах тепла,
Неподвижно в зеленую темень уставясь,
Ты, наверно, меня понапрасну ждала.
И когда я душил ее руки, как шеи
Двух больших лебедей, ты шептала: "А я?"
Может быть, потому я и хмурился злее
С каждым разом, что слышал, как билась твоя
Одинокая кровь под сорочкой нагретой,
Как молчала обида в глазах у тебя.
Ничего, дорогая! Я баловал с этой,
Ни на каплю, нисколько ее не любя.
Павел Васильев/
Я помню день ...
Я помню день! Ах, какое было счастье!
С тобою первый раз мы встретились вдвоем...
То было осенью в холодный день ненастья,
Но мы весны уж лучшей не найдем!
Я помню день! Прекрасный день весенний!
Но расставались мы с тобою навсегда...
И на душе тоскливый гнет осенний...
Не знать весны нам больше никогда!
Прошли года... Мы встретились с тобою...
Во мне угасла страсть, ты холодна, как лед.
И на твоих, и на моих сединах
Никто следа любви уж не найдет.
